В Киeвe нa 89-м гoду жизни умeр xрaнитeль eгo дуxa — Мирoн Пeтрoвский. Сeгoдня пo нeму — 9 днeй…
Oн прoжил дoлгую живот, нo учитывaя мaсштaб личнoсти, тoлькo сeйчaс oсoзнaeшь: нaскoлькo oн кoрoтoк этoт oтрeзoк врeмeни, oтмeрeнный чeлoвeку нa зeмлe. Суxaя биoгрaфичeскaя спрaвкa рaсскaжeт, чтo Мирoн Сeмeнoвич Пeтрoвский — литeрaтурoвeд и культурoлoг, чтo oн нe был oфициaльнo «зaслужeнным» и «нaрoдным», чтo пoрoй нaбoр eгo книг — присутствие «сoвeтax» — рaссыпaли, нo eгo пeру принaдлeжaт блeстящиe рaбoты o выдaющиxся писaтeляx и пoэтax, o литeрaтурe в (видах дeтeй и пoэтикe Киeвa. Нaкoнeц, oн писaл o тoм, к чeму пoчти никoгдa нe дoxoдят грабли кoллeг, нo любят люди и иx дeти — o циркe, рoмaнсax, aнeкдoтax дaжe. И нaписaнo этo всe тaк, чтo книги Пeтрoвскoгo нe тoлькo читaли и читaют, нo и тoчнo — будут читaть.
Впрoчeм, скaзaть o Мирoнe Пeтрoвскoм тoлькo тo, чтo ваша сестра прoчитaли вышe — этo oчeнь мaлo скaзaть и, видимo, бeз oснoвнoгo. Дoлгиe гoды eгo скрoмнaя квaртирa нa улицe Флoрeнции нaд Русaнoвским кaнaлoм былa цeнтрoм притяжeния исполнение) киeвскoй интeллигeнции. A сaм Мирoн Сeмeнoвич — был свeрxчувствитeльным кaмeртoнoм, кoтoрый бeзoшибoчнo тoчнo улaвливaл слaбыe кoлeбaния и в xудoжeствeннoм прoизвeдeнии, и в oбщeствeннoй жизни — прaвду, лoжь, тaлaнт, фaльшь. Oн мнoгo oткрыл имeн, мнoгиx пoддeржaл. Oн — кaк Aтлaнт — дeржaл нa свoиx плeчax чудo культуры и oсoбoгo дуxa укрaинскoй стoлицы.
Мирoн Пeтрoвский умeр 14 нoября 2020 гoдa в oдин дeнь с Рoмaнoм Виктюкoм. Тaк случилoсь, чтo двa гигaнтa культуры имeннo укрaинскoгo Гoрoдa ушли oднoврeмeннo. Этo пeчaльнo и этo симвoличнo. Эстaфeту нaдo пoдxвaтывaть — тaкoвo трeбoвaниe врeмeни. в Укрaинe Культурa Гoрoдa всeгдa сущeствoвaлa в «тeни» культуры Сeлa. Этo былo тaкoe зaдaниe прoвинциaльным нaмeстникaм oт импeрскoгo цeнтрa — всeми имeющимися срeдствaми сoздaвaть впeчaтлeниe, чтo всe укрaинскoe — этo сeльскoe, этнoгрaфичeскoe, aрxaичнoe и нe бoлee. Наша сестра ничeгo плoxoгo нe хотим сказать об украинском селе, же такому «железобетонному» раскладу в подсознании многих, и древле всего — наших соотечественников — давно времена положить конец. Но подкрепить таран к новому восприятию украинского можно всего лишь культурными явлениями соответствующего уровня. Культурность украинского Города обязана стать наравне с культурой украинского Села.
Мирон Петровский всю свою разлюли-малина шел к этой цели.
Укринформ подготовил подборку, сказанного людьми, рядом знавшими Мирона Петровского, в чьих жизни и творчества симпатия сыграл важную, иногда — ключевую миссия.
Светлая память.
Юрий Щербак, романист, врач, дипломат:
Мы мечтали о свободном обществе свободных людей, в котором публицистика, культура являются жизненно необходимой наполовину существования народа
Мирон Петровский.
Умер талантливый и светлый человек.
Великий сын Киева и Украины, нез сын еврейского народа.
Человек безупречного чувства правды и справедливости, доксограф глубоких размышлений о судьбе культуры в современном мире.
Наша 65-летняя панибратство с Мироном Петровским началась со встречи с академиком А.И.Белецким — человеком, тот или иной знал Блока, Хлебникова, Тычину и Зерова. Алексаха Иванович благословил нас, молодых писателей, определив нашу непростую судьбу в литературе.
Наши пути с Мироном пересекались в Киеве, Москве, Иерусалиме — я спорили, иногда расходились в оценках, хотя в основном были едины: мы мечтали о свободном обществе свободных людей, в котором публицистика, культура являются жизненно необходимой в известной мере существования народа, залогом его процветания.
Выдумка была иной. В условиях большевистского режима Миронка Петровский не смог, к сожалению, в полной выполнить свой мощный потенциал. Советская Владычество Зла превратилась в Российскую Федерацию, которая в рамках гибридной войны использует культуру точь в точь пропагандистское оружие — это было глубоко как удав на кролика Мирону Петровскому.
Нам еще предстоит оциниты и ущучить наследие Мирона Петровского — дух и букву его произведений, его понимание.
Есть в Давидовых псалмах такие говорение:
"Блажен муж, иже приставки не- иде на совет нечестивых и бери пути грешных не ста, и получай седалищи губителей не седе, … Иже без- ульсти языком своим и не сотвори искреннему своему зла, и поношения маловыгодный прият на ближния своя".
Сие — о Мироне Петровском. Праведнике. Мыслителе. Сыне поместья украинской.
Михаил Кальницкий, киевовед, писатель
Его интеллект был безотказным инструментом
Рядом общении с Мироном Петровским всякий один раз поражало и восхищало его остроумие. Неважный (=маловажный) в привычном понимании «юмор» (что с юмором у него все было в порядке), а не кто иной в смысле остроты ума. Его умственные способности был безотказным инструментом, которым некто оперировал с множеством текстов и явлений, увлекая неожиданными выводами. Особенно меня радовали киевские контексты, в изобилии обнаруживаемые Мироном Семеновичем.
Он никогда не искал титулов и званий, относился к этому со снисходительной улыбкой. Его книги и статьи, его выступления сверху представительных конференциях без того привлекали в кругу знатоков всеобщее уважительное уход. Кажется, от него я впервые услышал фразу Сашура Вертинского, которую знаменитый артист и песнопевец бросил при заполнении анкеты: «Исключая мирового имени, у меня ничего ни духу!» Эти слова мог бы в точности сказать снова Мирон Петровский.
Вадим Скуратовский, демокрит, культуролог:
Мирон Петровский относится к больше всего заметным фигурам нашего интеллектуального ландшафта
Писатель литературы, историк культуры, блестящий докладчик и не менее блестящий собеседник, дьявол комментировал множество интересных явлений вселенский, украинской и русской культур. Мирон Семенович начал свою просветительскую движение едва ли не в самые гротескные период украинской истории — после смерти Сталина, иным часом по всему СССР объявили "потепление", а в Киеве, по сути, сие "оттепель" была запрещена и превращена в бюрократическую карикатуру. Хотя Мирон Семенович работал вопреки всему. Спирт товарищ — и именно товарищ, а не студентка — блестящих супругов: профессора Андрея Александровича Белецкого и Татьяны Николаевны Чернышевой. Некто соратник Ивана Дзюбы, сподвижник Юрия Щербака и многих других личностей, которые бросили перчатку праздник полуколониальной, а то и просто колониальной ситуации в Украине. Его высочайшего класса работы посвящены великим деятелям русской литературы через Александра Блока к Корнея Чуковского и, вдогон за этим его богатейший булгаковский кругооборот, который прояснил нам своеобразие киевского явления Булгакова, и потребность аутентичного понимания этого явления — понимания, лишенного лжепатриотической глупости всех ее цветов.
Плачущий Семенович, как никто, любил и умел освещать низовые демократические измерения культуры, в том числе эстраду и цирк. Ему, в частности, принадлежит лучшая учебник о цирковой эстетике, к сожалению так и без- напечатанная. Как сказал когда-в таком случае Шекспир: "грех на укравших".
Как один человек с тем, интересно, характерно для него в таком случае, что несмотря на свою долгое время тяжелую биографию, которая непрестанно состояла изо конфликтов с глупой здешней бюрократией всех ее национальных и международных разновидностей, Плачущий Семенович спокойно, рассудительно и убедительно объяснял современникам — нежели является культурный феномен. Начиная со структуры любого художественного образа и заканчивая выдающимися явлениями известный культуры. В определенном смысле мы никак не просто слушатели, читатели и поклонники — наш брат все его ученики. Помните об этом!
Бесконечно жаль, что ни одна изо здешних властей никогда не сделала важного жеста угоду кому) настоящего чествования нашего выдающегося соотечественника.
Бела Биндер, сердцевед(ец):
Он виртуозно владел словом и был в состоянии соперничать с любым автором, о котором симпатия писал
Общение с Мироном всегда было к меня подарком, каким бы коротким оно маловыгодный было. Он достойно держался в самые трудные минуты жизни. Его книги поражают глубиной мысли, неповторимостью авторской интонации. Способность исследователя сочетался в нем с уникальным литературным спасибо). Он виртуозно владел словом и был в силах соперничать с любым автором, о котором дьявол писал, самым талантливым из них. А сие не так часто случается в литературоведении. Некто очень демократичен в своих текстах: какой угодно читатель может в них найти в таком случае, что он ищет, будь в таком случае он профессионал, или человек давний от искусства. Таково было его почитание к читателю и авторское самоуважение. Таков был его голова.
Владимир Каденко, писатель:
Счастье, что-нибудь мы были его современниками
Ушел с жизни Мирон Петровский, человек, тот или иной стал для нашего города символом стойкости, литературного вдохновения, непоколебимой веры в выражение, которое для мастера было в свою очередь и делом. Даже трудно представить, точь в точь же теперь мы будем коротать без него, потому что дьявол олицетворял собой целую эпоху, идеже рядом сосуществовали правда и кривда, разумник и клевета, свет и тьма. И он на (веки (вечные шел за светом, служил нам указателем.
Художник сам выбирает судьбу и эра, когда жить — сегодня или до гробовой , в день нынешний, или вечно. Какое предназначение, что мы были его современниками. С ним навечно наша любовь и благодарность, так но, как с нами его книги.
Серёжа Черепанов, писатель, драматург, режиссер:
Ортодоксальный демократ, оптимист, патриот Украины, мещанин Города и Мира
В апреле 2014 возраст, незадолго до захвата Крыма и основные принципы агрессии РФ на востоке Украины, возникла рецепт объединить усилия интеллигенции против войны. Подписывая отрытое весточка, опубликованное затем в «Новой газете», Моня Семенович сказал мне так:
— Если угодно, я знаю, чем отличаются наши Майданы с народных ппотестов в России начала 90-х. А там людей объединяла решимость и сила убеждений, а после этого, в Киеве — и в 2004-м и, особенно, сейчас – нам было дадено еще и чувство любви — братской любви, временами люди забыли о различиях – национальных, социальных, возрастных, религиозных. Изумительный всплеск человечности: теплоты и душевности, предупредительности, сочувствия, сострадания… Лица светились свободой и по собственному желанию! — и, помолчав, он добавил: Киевские революции… еще не могут быть иными.
Благовонное масло Семенович считал Майданы явлениями социального очищения, неизбежными по прошествии 70-ти лет советского тоталитаризма. Понимая, глубже, нежели многие, всю сложность и противоречивость процесса выздоровления, возлюбленный – очевидец и мудрец — промеж первых обнаруживал ростки культурного возрождения Украины и делился своим видением с вместе. Считая, что учить и кидат нужно всех, независимо от степени отравления газами российской пропаганды, Благовонное масло Семенович спас многих – и после этого, и в диаспоре. Это был огромный пло – противостоять лжи и убеждать, пузатая нервная миссия, отнимавшая силы и салюс…
Леонид Финберг, издатель, культурфилософ:
Это была интеллигентность во во всех отношениях — в отношении к собеседнику, во взаимоотношениях с друзьями, в несусветно теплом гостеприимстве дома
Есть человечество, которые обозначают время. Именно таким человеком был Мироша Петровский. Прежде всего, это связано с текстами, которые некто оставил нам, несмотря на ведь, что долгое время КГБисты разных уровней и природы — безграмотный только сотрудники «конторы», же и литературные, административные и т.п. — делали кончено, чтобы эти тексты не увидели (мiр) . Поэтому его наследие не скажем, возможно, велико по объему, так невероятно ценно. А глубина его мысли, имущество самыми современными методологиями исследования, филигранные рассуждение текстов и блестящий стиль — отличали произведения Мирона Петровского ото абсолютного большинства текстов его современников.
Советская рука боролась с независимой мыслью интеллектуалов с применением всех видов давления. В том числе языковое. И по большей части возлюбленная побеждала. Кого убивала, кого ломала. Только были единицы, победившие ее. Сие особенно ярко видно сегодня, рано ли людоедская советская система умерла. Победили ее Василька Стус, Александр Солженицын, Евгений Сверстюк, Серж Параджанов, Мирон Петровский…
Мы знаем о вкладе диссидентов в борьбе с коммунистической системой и победу надо ней. Однако, свой вклад был и у людей, которые нате прямую конфронтацию с властью не шли, же в своем «окопе» упрямо отстаивали ценности достоинства и правды. Роня Петровский был одним из них.
И опять одно. Мирон Петровский в повседневности — сие тоже было невероятно. Это была образованность во всем — в отношении к собеседнику, вот взаимоотношениях с родными и друзьями, в какой-в таком случае невероятно теплом гостеприимстве дома Петровских (Мирона и Светланы). Гостей угощали далеко не только высокой культурой, но, во что бы то ни стало и семейным теплом. Иногда на столе был один чай, хлеб и варенье, но они были неизменно.
Светлая память.
Юлия Веретенникова, писатель, литератор:
Он писал о Киеве, говорил о Киеве, думал о Киеве в школа всей своей жизни
Киев попрощался с Мироном Петровским. Вне) (всякого) сомнения, не только Киев… Петровского любят, читают и вспоминают вот многих городах, в разных странах.
Мироха Семенович обладал уникальным даром — его литературоведческие работы читались просто так, как хороший детектив или авантюрный роман. Он мастерски и точно выбирал фразы, изысканно писал на русском и украинском. Еще бы, не все задуманные им книги увидели аристократия, но вышедшие из печати переиздавались (вагон раз, и все равно сейчас их исключается найти. В своих статьях и книгах о детской литературе, о русском романсе, культурных контекстах Киева, Михаиле Булгакове, Корнее Чуковском не то — не то Владимире Маяковском, о кино, цирке река просто анекдоте он делал так неожиданные открытия, что смущенному читателю оставалось изумляться — как же это он собственноручно (делать) до этого не додумался!
Счастливы, который хоть раз общались с Мироном Петровским, они во веки веков очаровывались его сияющим умом, тонким юмором и человеческой красотой, подобный редкой в наше время. Он ввек не позволял называть себя писателем, соглашался получай «литературоведа» или «литератора», опять-таки без сомнения его можно упомянуть мыслителем.
Он родился в Одессе, некоторое промежуток времени работал в Москве, но судьба его была связана с Киевом. Мироша Семенович писал о Киеве, говорил о Киеве, думал о Киеве в ориентация всей своей жизни.
Много полет Петровский был главным редактором эстетически-публицистического журнала «Егупец» — «киевского альманаха с легким еврейским акцентом», чисто в шутку характеризовал его Мирон Семенович.
В определенной степени некто сам был воплощением духа сего города …
Андрей Пучков, искусствовед (Окраина, Киев):
Его письмо принадлежит будущему, потому что так писать уже почти некому
Такого добросердечного и внимательного человека ми больше не встретилось, и об этом балакать больно. В характере, натуре Мирона Петровского удивляли три качества.
На первом месте. Он писал замечательные книги, хотя в общении чувствовалось: знает гораздо пуще того, что упало на бумагу. В этом осознанном самоограничении — тартар вкуса, мало кому из литераторов присущая. Об эту пору его письмо принадлежит будущему, потому что так писать уже почти некому.
На втором месте. Петровский лучше всех умел кропать три дела: читать, писать, мысль). Просьба «взглянуть одним глазком» держи что-то смастеренное тобой встречал угрюмый взгляд уставшего человека: «малограмотный умею одним глазом, дорогой Андрюха, должен прочитать обеими». И на правах каждый большой писатель, он ненавидел выводить. Но представить, что «Том о Корнее Чуковском», «Городу и миру», «Книги нашего детства», «Маг и волшебник и город» написаны через силу, я безграмотный могу.
Третье: свободное владение явлениями обалденный литературы. Гейне и Маяковский, Кэрролл и Маршак, Бродский и Белинков, Лёва Квитко и Леонид Киселев, большие и малые поэты, писатели — киевские и некиевские — с персонажами, сюжетами, афоризмами, анекдотами, моралью, — хана это, схвачено памятью, было в этом месте и сразу. Этому всему хотелось у Петровского напрактиковаться. Но фальшь Мирон Семенович чувствовал тонко, и это побудило работать над внешне честно. Теперь его нет, же привычка осталась. Вот за эту привычку — непреходяще благодарный поклон.
Сергей Маслобойщиков, порнограф:
Незыблемая высота истины — Мирон Петровский
В различность от бессмертного космоса, бессмертного решетка и, возможно, бессмертной жизни, культура мнимый застывает в своих высших проявлениях — в таких, идеже она уже рефлексирует к самой себя, достигнув наибольшего величия, — с годами не идет. Преодолевая новые болезни роста, новая образование уничтожает поле старой, робко обходя ее высоты, легко потому, что маленьким ручкам новорожденного тама не дотянуться. У этих высот собственные имена. Да здравствует свет, родившая их, возложила на них миссию не нарушить и спрятать где-то на своих вершинах в недоступном гнезде ее богатства. Я стою под такой высотой, пытаясь дотянуться до самого ее верхушки. Это она — незыблемая холм утверждения истины – Мирон Петровский.
Наталья Никишина, лекист, сценарист:
Он показал отражения Киева в прозе и стихах гениев, кажется видел их сны
Мирон Семенович Петровский — критик с большой буквы. Ведающий и ведущий. Председатель тайными тропами к истокам творчества. Чуящий в музыке слова ее сокрытую мелодию. Его точнейшие, филигранные соотношения биографий и текстов дают далеко не только понимание построения этих текстов – они дают ухватывание души человеческой и души литературы.
Делать за скольких-то я спросила Мирона Семеновича, любит ли возлюбленный авторов, о которых писал, больше других. Петровский засмеялся: «Оператор копается в животе не потому, чисто любит живот». Да, Петровский, с и то сказать хирургической точностью, нащупывал в художественном вымысле и средство сообщения времен, и болевые точки создателей. Симпатия был честен по отношению к тем, о комок писал, к самому себе, к окружающим. А при этом обладал чудесным за (так: находить неутилитарный смысл — в текстах, в жанрах, в жизнях. Симпатия явил простодушный жанр романса, как бы прибежище гонимой человеческой любви. Дьявол показал отражения Киева в прозе и стихах гениев, вроде видел их сны. Он разгадывал, а стоит за той или отличный фразой великих, но его находки николи не упрощали, а только углубляли рема ими. И мы – читатели — неизменно тянемся за Петровским туда, идеже зреют замыслы. Поднимаемся, вырастаем, творим скопом с ним. Это и есть – высокое фокус, которым в полной мере владел Мироха Семенович Петровский.
Григорий Фалькович, певец:
Он был очень деликатным, все же и исключительно принципиальным человеком, из тех немногих, кого называют неформальными лидерами
Отлетела к другим мирам сердцевина Мирона Семеновича Петровского. Того, кто такой принадлежал к когорте самых талантливых литераторов и исследователей литературы.
Симпатия был очень деликатным и утонченным вместе с тем, и исключительно принципиальным человеком. Из тех немногих, кого называем неформальными лидерами поколения.
Ментор, руководитель, соратник и друг целого сообщества единомышленников, автономно от их национальности, места проживания и вероисповедания…
Миро Петровский был больше, чем современником — спирт объединял современное с прошлым и будущим. Смотрю держи его портрет. Это любительское отпечаток, в всегда гостеприимном доме Петровских, я есть давно. Книга в руках. Раскуренной трубка. Настольная диод. Добрые, умные глаза. На этой и сверху других фотографиях он очень похож бери самого себя. Таким и запомнится. Покамест уже навсегда.
Ну, почему я неведомо зачем редко бывал у них, на другом берегу нашего общего Русановского канала? Оправдывал себя так нездоровьем, то нежеланием лишний единовременно побеспокоить, то просто надуманной (делать за скольких, впрочем, оно и бывает) нехваткой такого, нав бы, дефицитного времени … И неспешных рассказов его я с походом не услышу. И книги из его рук маловыгодный получу. И душистым табаком его невыгодный «побалуюсь»…
Дорогая моя Вета Васильевна! Долгие годы я уважал и любил Вашу взяв семь раз. Все остается в силе.
Давид Мирецкий, п
Из письма Катерине Петровской, дочери Мирона Петровского.
Ми писать о папе мучительно больно. Ото того, что вся моя участь переплетена с вашим домом.
О том, какими судьбами в 60-м году ваш дом был своего рода культурным центром города, установлено многим. Тут собирались самые интересные слуги города. А я вошёл в ваш дворец совершенно «слепым младенцем» 20 планирование от роду. И наверно кто-так со стороны, наблюдая моё перемена в мыслящего человека, удивлялся магическому влиянию свободных идей, звучавших в вашем доме. Наместник петра Петровский был моим просветителем.
Я ношу вид твоего отца в груди всю свою долголетие. По крайней мере, с того времени. наподобие я начал учиться. Ведь если бы неважный (=маловажный) он, моей сознательной жизни без усилий бы не случилось.